Доживем до понедельника

Мне как «русскому» израильтянину во втором поколении знакомы многие произведения советской «киноклассики». Так вот, я наивно полагал, что имею представление обо всей этой классике в целом – до тех пор, пока бабушка не указала мне на пробел: «Доживем до понедельника».

Белая ворона среди популярнейших советских фильмов

Странное впечатление произвел на меня этот фильм. Но самое, пожалуй, главное – мне интересно, как его воспринимали настоящие советские граждане, выросшие в той обстановке. Те, чья школьная юность пришлась на первые годы правления Брежнева. А может даже и раньше. Причем мне хотелось бы знать, как они воспринимали отображенную в фильме действительность тогда, в конце 60-х, в 70-е и в начале 80-х, а не сейчас, когда они, бывшие советские граждане, уже глотнули воздуха свободы (этим я предваряю вопрос, как же насчет мамы и бабушки – они ведь уже вросли в израильскую действительность, так что их свидетельство уже не очень показательно).

Дело в том, что «Доживем до понедельника» резко отличается от той классики, которую я знал до сих пор – таких фильмов как «Служебный роман», «Ирония судьбы, или С легким паром», другие работы Эльдара Рязанова, «Иван Васильевич меняет профессию», «Волшебная сила искусства». И это несмотря на то, что все перечисленные тоже были созданы в «период застоя». «Доживем до понедельника» — не то «милое, наивное кино», о котором я с ностальгией писал раньше. Если во всех вышеперечисленных лентах фигурируют живые, правдоподобные люди (пусть в сказочных обстоятельствах – это неважно!), то здесь – как мне показалось, какие-то условные куклы.

Правдоподобны ли персонажи «Доживем до понедельника» для тогдашнего советского зрителя?

Образ Светланы Михайловны, завуча, показался мне совершенно карикатурным. Бабушка, между тем, утверждает, что она просто типичнейшая, характернейшая «училка» тех времен. И мама подтвердила убедительность персонажа (разумеется, оба свидетельства можно принять лишь с ограниченной ответственностью – см. выше). То есть, по мнению давних выходцев из СССР именно завуч – типовой персонаж советской школы, а вовсе не историк и, тем более, не учительница английского.
Кстати, мама под впечатлением пересмотренного фильма даже вытащила из задворков памяти воспоминание детства – книжку-руководство по стилю. Точного названия она не помнит, но это было что-то вроде «Как быть красивой». Так вот, там было написано, что женщина (вроде даже и не учительница, а просто женщина!) должна иметь «два-три аналогичных костюма» и к ним 2-3 блузки. Костюм – это, надо полагать, юбка до колена и пиджак. Независимо от фигуры, вкуса и т.п. Я, конечно, далек от мысли, что это была настольная книга каждой женщины, даже если она школьная учительница, но в тексте описывается, видимо, некий действительно общепринятый стандарт, и фильм это косвенно подтверждает. В книге еще, насколько мама помнит, были рекомендованы базовые обязательные цвета – синий, серый, бежевый, коричневый (жаль, по фильму не проверишь – черно-белый, к сожалению; но представить себе что-то пооригинальнее трудно). И, наконец, главная фраза – «Остальное дополнять в зависимости от вкуса и кошелька». Ну, положим, кошелек был у всех одинаковый, вряд ли можно было иметь больше одежды. Мама в свое время ужаснулась – это еще тогда! – однако в школе учительницы именно так и одевались. Факт, говорит.
Итак, по мнению бывших советских гражданок, Светлана Михайловна – типичный образец. Да еще и невежественная. Дело не только в Григе и Баратынском. Она просто не хочет знать ничего, что не входит в школьную программу. Так мне показалось.

А вообще в мире, в котором издаются такие книги, должны обитать именно такие школьные учительницы, вот что. То есть, само существование этой книги (эх, раздобыть бы сейчас – любопытно!) – косвенное доказательство правдивости общей атмосферы фильма.

Борьба чувства и долга

В фильме очень сильно звучит тема идеологии.
Почему сама идея, что счастье – в любви, так испугала учительницу? Чего она ждала? Что, по ее представлениям, дети должны были написать? Что счастье – в том, чтобы дожить до торжества коммунизма (или, может, дожить до социализма во всем мире)? Серьезно, у меня даже фантазии не хватает. Или чтобы отдать свою жизнь за какую-нибудь идею? Вам это не напоминает идеологическое промывание мозгов в духе романа «1984»? Так или иначе, естественно предположить, что она ждала чего-то ближе к категории долга, чем к категории чувства.
Что за ценности вообще были в том обществе? Мама и бабушка даже не могут мне толком ответить на этот вопрос. И слава богу. Нынешняя действительность, видимо, вытеснила из их сознания всю эту демагогию.
А может быть, у Светланы Михайловны была такая болезненная реакция, потому что она свое счастье уже упустила – во всяком случае, детей ей уже не рожать? Она ведь на это и намекнула Наташе в разговоре в учительской.
С другой стороны, если подумать – да зачем ей дети вообще? Что ей за радость от ребенка? Что она может ему дать? Как такая кукла воспитывала бы ребенка, если бы родила? Брр, страшно даже подумать.

Завуч – ладно. Она задумана как кукла. А вот я думаю: почему Илья Семенович, историк, не может ответить взаимностью Наташе? Он явно ведет себя так, будто долг не велит отвечать. Может быть, существует запрет на роман между учителями? А если нет, то что же? Ведь нет никаких обстоятельств, которые он скрывал бы от Наташи. Не то что он тайно женат или безответно влюблен в другую. Вовсе нет. Одинок, и Наташа не может не быть ему близкой по духу – прямая, естественная, чуждая всякой фальши и искусственности. И она ему явно нравится, но – нельзя. Почему? Непостижимо.
Может быть, «служебный роман» — это что-то постыдное в принципе? Мол, что коллеги-сослуживцы скажут? Кто-нибудь из настоящих бывших «советских» может это подтвердить или опровергнуть?
Или, может быть, разница в возрасте? И опять-таки: ну и что? Может быть, такие браки в Советском Союзе осуждались? Кто-нибудь помнит – из тех, кто застал советскую действительность?

Нормативное поведение и беспримерный героизм

Люди, которые ведут себя совершенно нормально и естественно с точки зрения современных норм поведения (в Израиле уж точно, как насчет нынешней России – понятия не имею), выставлены отважными бунтарями, бесстрашными, отчаянными героями. Повторю: это ни в какое сравнение не идет с расстановкой акцентов в фильмах Рязанова.

Что, например, подпадает под героизм?

Поведение Наташи. Вот она ловит ворону на уроке. Подумать только! Встает на стол при учениках, пытается поймать птичку, чтобы та не пострадала. Как же можно! В классе шум, все в ужасном возбуждении, такое прямо исключительное событие.
И кто ей делает замечание? Даже не завуч, а Илья Семенович. Нормальный, вроде бы, человек.
Вот она сорвалась и обидела ребят, которые ее так любят. Что делать, как выйти из положения? Героиня находит безумный выход, который не приходит в голову никому – даже Илье Семеновичу – подойти и извиниться. Вот так просто взять, признать свою оплошность – и извиниться. Политическое самоубийство, не правда ли?
Вот она просто, без притворства, дает Илье Семеновичу понять, что он ей нравится. Тоже безумие? Судя по фильму – безусловно.

Поведение Нади из 9в. Взяла и написала в сочинении, о чем она мечтает. Всего-навсего выйти замуж и родить детей! Экая смелость мысли, экая дерзость. И ведь мало того, что написала – после разноса, полученного от учительницы, она осмелилась зачитать вслух свое сочинение.

Поведение Гены из 9в. Во-первых, как и Надя, он написал в сочинении именно то, что думал: «Счастье – это когда тебя понимают». Знал ведь, что получит неудовлетворительную оценку. Мало того. Он еще и высказался первым по поводу сочинения Нади: «Ну и что?». Не осудил, как учительница ждала.
Сказал во всеуслышание про принцип «У-2» — «угадать и угодить». Вот это уже не ерунда даже по моим представлениям. Сказал-то он не при учителях, а только при одноклассниках, но вокруг же всегда найдутся ябеды, «стукачи». Мало ли, доложат. А что? Вполне возможно.
Потом взял и спалил все сочинения, высыпал пепел в вазу и приложил еще дерзкую записочку: «Здесь покоится счастье 9в». И заодно еще стишок, мол, «дураки остались в дураках».

Какова же советская действительность на самом деле?

Мое представление о ней основано на рассказах родителей, бабушки и дедушки. И еще, отчасти, на литературе и фильмах.
Когда смотришь «Доживем до понедельника», в первый момент кажется, что нигде советская действительность не проступает с такой отчетливостью и наглядностью. А может быть, это все же утрировано? Может быть, у Рязанова отражено более адекватное восприятие?
Кто из ныне живущих может ответить на этот вопрос?