НАЗАД В СССР

Не пугайтесь, это не про одноименный сериал (который я, к слову, не смотрел).

Просто начал писать про «Иронию судьбы, или С легким паром!» в связи с наступающим Новым Годом, и естественным образом переключился на советское искусство и советских людей. Как-то нахлынуло. В результате размышления о фильме отошли на второй план. Так что не обессудьте, заявленная тема будет в следующий раз или даже через раз.

Родители с отвращением рассказывают о Советском Союзе как о государстве, чуть ли не с содроганием. Страна социалистического террора. Но что-то все же было милое и трогательное в том мире, которого больше нет.

Для тех, кто этого живьем не видел и теперь уж точно никогда не увидит, самый верный путь прочувствовать бесхитростную одухотворенность советского бытия – почитать романы Людмилы Улицкой. А самый, пожалуй, легкий путь – это посмотреть шедевры советского кинематографа.

Что в СССР (недоброй памяти) все же достойно ностальгии?

Люди? Может быть. Только не в общей массе, а скорее определенная прослойка, к которой принадлежали мои родители. Советская интеллигенция. Или, по крайней мере, ее часть.

Проявления бескорыстия, о которых я слышал от родителей, — примеры из реальной жизни! – сегодня могут показаться вымыслом, быть может, утопией.
Ну, например, можно было попросить у специалиста высочайшего класса профессиональной помощи – и получить ее совершенно бесплатно. Встреча могла при этом длиться даже несколько часов (говорят, такое бывает и сейчас – но лишь с участием «тех» еще людей, «старой гвардии», которым сегодня под 80 или за 80 – поколение моих бабушек-дедушек).
А еще можно было прийти в гости просто так, мало того что без приглашения – даже без предупреждения. Я как человек, родившийся в Израиле, и помыслить не могу о таком.
И это при том, что у нас тут, без преувеличения, изобилие. А там ведь были перебои с продуктами питания. Чуть не все было дефицитом. И тем не менее – да, можно было прийти, и хозяева выставляли на стол последнее.
Да это было и неважно – подумаешь, еда (помните, еще Остап Бендер учил Паниковского: «Не делайте из еды культа»). Главное – люди сидели и разговаривали, иногда до поздней ночи. Зачастую на кухне, кстати – гостиная была не у всех, а у кого и была, все равно функционировала по совместительству как жилая комната, то есть там спали. Беседовали «о высоком», как выражался мой дед. Существует ли сейчас такое хоть где-нибудь в мире?

Мир советского интеллигента был крайне далек от культуры потребительства

Да, чуть ли не все было дефицитом. Да, людям приходилось стоять в очередях за едой, за одеждой и обувью. Но по большому счету жили не этим. Учились готовить деликатесы из тех продуктов, которые можно было достать. Проявляли изобретательность.
Вот ради чего люди по-настоящему из кожи вон лезли, так это ради духовной пищи. На что только советские интеллигенты не шли, чтобы достать редкие или по какой-то причине запрещенные книги. Пытались переснимать тайком в секретных организациях (в советское время самодеятельное тиражирование было запрещено, в свободном доступе копировальных машин не было), рискуя быть пойманными – с самыми неприятными последствиями. И от руки переписывали. Так было, например, с «Доктором Живаго» Пастернака – роман разошелся в списках и перепечатках, и исключительно в таком виде просуществовал на территории СССР на протяжении трех десятков лет, до самой Перестройки. Причем вряд ли можно было найти интеллигентного человека, который эту книгу не читал.
Да, не выпускали людей за границу. Но зато уж если видные музыканты или театральные коллективы приезжали на гастроли в СССР – не было ничего более естественного, чем стоять и отмечаться круглосуточно в очередях, чтобы попасть. В любую погоду. И зимой тоже, даже при морозе за 20. Люди считали это совершенно оправданной тратой ресурсов – времени, сил, денег.
Если привозили выставки или отдельные картины из зарубежных коллекций живописи – на входе в музей стояли толпы. Часами.
Выставка только в Москве? Ленинградцы недолго думая садились в субботу на ночной поезд, приезжали на выставку и следующей ночью возвращались обратно, чтобы попасть вовремя на работу или учебу. Это было просто. Как говорят в современной России, «не вопрос».

Герои советского кино

Вспомним героев «Иронии судьбы» (о самом фильме – как обещал, в другой раз). Да, они не принц с принцессой, но они – тоже советские интеллигенты. Пусть не диссиденты, но явно – интеллигенты. Чего стоит их репертуар, которым они обмениваются под гитару!
У нее – «Мне нравится, что вы больны не мной» (Цветаева в комментариях не нуждается, я думаю). У него – «Если у вас нету тети». Скажете, шуточная песня? Дурашливый мотивчик? Я думаю, ничуть. Песня философская и абсолютно серьезная.

Напомню:

Если у вас нету дома,
Пожары ему не страшны.
И жена не уйдёт к другому,
Если у вас, если у вас,
Если у вас нет жены. Нету жены

Если у вас нет собаки,
Её не отравит сосед.
И с другом не будет драки,
Если у вас, если у вас,
Если у вас друга нет, друга нет.

Припев:
Оркестр гремит басами,
Трубач выдувает медь.
Думайте сами, решайте сами,
Иметь или не иметь.
Иметь или не иметь.

Если у вас нету тёти,
То вам её не потерять.
И если вы не живёте,
То вам и не… То вам и не…
То вам и не умирать. Не умирать.

(Припев)

Кстати, об интеллигентской жизненной позиции.

Мама мне как-то рассказывала о телепередаче, которую она посмотрела совершенно случайно году в 1990-1991 – только фрагмент, включила с середины. Это была беседа с женщиной-психологом, которая то ли сама основала «горячую линию» (телефонную службу доверия), то ли работала там волонтером. Речь шла о помощи подросткам, находящимся на грани самоубийства. Передаю диалог, как он мне запомнился со слов мамы.
Ведущая пытается подковырнуть, спрашивает въедливо: «А вот если вам позвонит Джульетта, что вы ей скажете?» «А Джульетта не позвонит, — невозмутимо парирует психолог. – Никогда Джульетта не стала бы звонить в службу доверия».
«Но ведь это ужасно, — не унимается телеведущая, — она же может погибнуть! Покончить с собой!». «Ну что ж, — отвечает ей психолог. – Возможно. Но это ведь не самое страшное».
«А что же самое страшное? Что может быть страшнее?» «Знаете, — говорит психолог спокойно, — самое страшное – не это. Самое страшное – это прожить всю жизнь, не испытав настоящей любви. Вот это – страшно». Как мне это напоминает «Если у вас нету тети», только другими словами!

А советская музыка?

Чего стоят Прокофьев и Шостакович. Два одновременно живущих гениальных композитора в одной стране – где еще такое было в середине XX века?
Как ТАКОЕ искусство могло рождаться и развиваться в ТАКОЙ стране? Меня действительно мучает этот вопрос. Было ли в советском укладе, быте или, боюсь сказать, идеологии что-то, что способствовало этому? Или, наоборот, искусство развивалось вопреки советским реалиям?

Советский кинематограф

В недрах советской системы были созданы настоящие шедевры. Это и «Ирония судьбы, или С легким паром!», и «Служебный роман» (оба – замечательного режиссера Эльдара Рязанова), и «Иван Васильевич меняет профессию», и «Волшебная сила искусства». Да мало ли! Каждый из них совершенно уникален и, мне кажется, просто не мог бы родиться в другой стране. Точнее – в другой действительности, не советской.
И это я перечисляю только «мейнстрим», то есть не оппозиционное и даже не элитарное кино. Мы не говорим здесь ни о Тарковском, ни об Абуладзе, ни о Параджанове, ни о Сокурове, ни о постсоветском кинематографе (например, о фильмах Звягинцева – представителя поколения моих родителей). Пока мы говорим только о тех фильмах, которые не выражали противодействия системе, которые были вполне «в струе». Как такое возможно?

На самом деле, если подумать, не исключено, что действительно в каком-то смысле именно советская действительность породила эту «прослойку» с ее ценностями и нормами поведения. А где «прослойка», там, наверное, и культура, и искусство. Или вы видите это иначе?